Как известно, во время приграничных сражений советские танковые корпуса потеряли более 800 “тридцатьчетверок”, включая практически все машины первых серий с литыми “лбами” башен и пушками Л-11. Самым досадным обстоятельством этих потерь было то, что около 60% процентов всех машин было оставлено на территории захваченной противником по небоевым причинам: поломки двигателя и трансмиссии, отсутствие топлива, ошибки командиров разных рангов (нередко из-за плохого знания местности танки попросту загоняли в болота или на заливные луга).

Отказать себе в использовании столь мощной машины немцы, конечно же, не могли, но документального подтверждения фактов включения танков Т-34 в состав боевых подразделений в период с июня по октябрь пока не удалось. Летом 1941 года брошенной техникой занимались в основном трофейные команды, но часть танков с немецкими крестами вводилась в строй, как говориться, “по мере необходимости”.

Рано или поздно подразделения укомплектованные советской трофейной техникой появились бы – это был лишь вопрос времени. Вначале бронетехнику передавали полицейским и охранным частям, дислоцированным в тылу на советской территории, хотя на тот момент для борьбы с партизанскими отрядами вполне хватало Т-26 и БТ-5\БТ-7, количество которых измерялось сотнями. Учебные подразделения тоже не были обделены трофеями, но для танков КВ-1 и Т-34 требовалось найти более рациональное применение. Соответственно, захваченные танки получили немецкое обозначение Panzerkampfwagen 747 T-34(r), но чаще можно встретить сокращенное Pz.Kpfw.747 T-34(r).

В составе вермахта танковые части укомплектованные только Т-34 никогда не создавались. Во-первых, это противоречило самому принципу формирования, которые включал обязательное наличие командирских и разведывательных бронемашин. А во-вторых, в этом просто не было необходимости. Исходя из самого распространенного утверждения, первые трофейные Т-34/76 были направлены в 1-ю, 8-ю и 11-ю танковые дивизии летом 1941 года. Точная дата не указывается, но вполне можно представить, что произошло это не раньше 10-х чисел июля. Вот только официальных данных по этому вопросу практически не сохранилось. Чаще всего, брошенные “тридцатьчетверки” вводись в строй по мере возможности и в случае повреждения или механической поломки просто бросались немецкими экипажами. И самое главное – в боевых условиях трофейные Т-34 тогда не использовались. Немцы справедливо опасались, что силуэт советского танка будет однозначно расцениваться своими артиллеристами как вражеский. Поэтому почти год большинство “тридцатьчетверок” использовалось только для изучения и обучения личного состава танковых частей.

В этот же период трофейные танки активно поступали на вооружение тыловых и полицейских частей, при этом, если верить немецкой статистике, их естественная убыль от противодействия противника (т.е. окруженных советских частей и партизан) колебалась на уровне 40-90% от начального состава. Правда, как правило, при тыловых дивизиях редко формировали танковые роты больше 5-6 машин в каждой, так что общее количество потерь было невелико.

Например, в 1942 году в составе 5-й (усиленной) полицейской танковой роты имелось два взвода смешанного состава из танков Т-34, Hotchkiss H-39 и бронемашин ADGZ. Также один Т-34 и один Т-26 входили в состав 9-й (усиленной) полицейской танковой роты группы армии “Центр”, а в 12-й (усиленной) полицейской танковой роте, созданной в январе 1943 года, имелось более десятка Т-34, Т-26, Т-60, Т-70 и БА-10. Последнее из перечисленных подразделение активно использовалось на Восточном фронте для борьбы с партизанами весной 1944 года.

Столь небольшое количество трофейных Т-34, нашедших себе применение в вермахте и полицейских частях, объяснялось несколькими причинами. Прежде всего, ремонтные мастерские были постоянно загружены работой по танкам собственного производства и трофеи всегда отодвигались в конец очереди. На руку сыграло и такой фактор, как отсутствие взаимозаменяемости ряда узлов и агрегатов от различных танковых предприятий. Другими словами, для замены поврежденной башни или маски на танке “сталинградского” типа требовалось найти другой такой же танк. Немаловажным фактором было и то, что для Т-34 требовались отдельные боеприпасы и дизельное топливо. Наконец, остро стоял вопрос подготовки танковых экипажей. Проблему ремонта удалось частично решить в 1942 году, когда к данному процессу подключили заводы Daimler-Benz. Именно с ним связана весьма интересная история “специальных” Т-34.

Первой из известных танковых частей с трофейными “тридцатьчетверками”, стал 66-й танковый батальон (Pz.Abt.zBV.66). Его формирование было завершено к 30 мая 1942 года, причем его собирались, ни много ни мало, для высадки на Мальту. Состав батальон подобрался очень интересным – в него вошли танки Pz.I Ausf.F и Ausf.J (с измененной ходовой частью и усиленным бронированием) и Pz.II Ausf.F (с 80-мм лобовой броней), в то время как 2-я танковая рота получила по меньшей мере один КВ-2, а также несколько КВ-1 и восемь Т-34. Не менее было и то, что к моменту завершения формирования 66-го танкового батальона битва за Мальту уже закончилась, а немецкие и итальянские войска в Северной Африке сами попали в крайне невыгодное положение. Оказавшись невостребованными трофейные танки были разбросаны по другим подразделениям Panzerwaffe. Более многочисленные КВ-1 и Т-34 были переданы группе армий “Центр” и были направлены в состав Ski Jager Div.1 (1-я лыжно-егерская дивизия), а вот штурмовые КВ-2 остались в тылу (согласно другим данным КВ-1 всё же были направлены в состав 12-й танковой дивизии и в августе 1942 года использовались в боях под Демьянском). Интересно также, что 1-я лыжно-егерская дивизия продолжала получать трофейные танки вплоть до 1944 года.

Новое советское контрнаступление на Барвенсковском выступе, завершившееся в мае 1942 года новой катастрофой, принесло и новые трофеи. По немецким данным (явно завышенным) было захвачено более 1200 танков. Основную массу среди них составляли легкие Т-60, но и Т-34 в количественном отношении тоже не отставали. Танки выпуска 1942 года были немного хуже качеством, но их число постоянно росло. Так возникла необходимость расширить базу восстановления разбитой и захваченной техники. В этом отношении очень помог захват Харькова, который вплоть до октября 1941 года являлся основным предприятием по выпуску “тридцатьчетверок”. Теперь там было организовано ремонтное подразделение Panzer – Werkstaff SS занимавшийся практически только восстановлением трофейных Т-34 и КВ. Кроме того, с осени 1941 года ремонтом советских танков занимался завод в Риге, а несколько позже к нему прибавились мастерские в крупных городах Белоруссии (Минск и Витебск).

С зимы 1943 года к работам по восстановлению Т-34 привлекли три немецких предприятия: Mercedes – Benz (Mrienfeld), Daimler – Benz (Berlin) и Wumag (Goerlitz). Так что, количество боеспособных танков этого типа постоянно росло, но даже в этом случае не превышало 100-150 единиц. Вероятно, пик был достигнут в конце марта 1943 года, когда после повторного захвата Харькова на территории завода было захвачено около 50 ремонтопригодных Т-34. Большая часть отремонтированных танков до этого времени оставалась в тыловых частях, но в этот раз трофейная техника была передана танковым подразделениям войск SS. В частности, 25 танков досталось 2 Pz.Gr.Div. SS “Das Reich” и 22 танка 3 Pz.Gr.Div. SS “Totenkopf”. Среди них попадались как машины 1942 года выпуска (со “сталинградскими” башнями), так и более новые, образца 1943 года (с гранеными башнями-“гайками”). Последние иногда обозначались как T-34/76D и получили прозвище “Мikki Maus”, за характерные люки на крыше башни.

Все “тридцатьчетверки” предварительно прошли модернизацию, заключавшуюся в установке немецких радиостанций, фар Notek, ящиков под ЗИП (по обоим бортам), креплений для брезента и запасных траков, а также ромбовидные большие ящики по бортам корпуса. По меньшей мере один танк был оснащен командирской башенкой от Pz.III (или Pz.IV, точно неизвестно).

Из модифицированных Т-34 сформировали 10-ю роту в составе 3-го танкового батальона 2-го танкового полка SS (3 Pz.Jg.Abt. 2 Pz.Gr.Div. SS “Das Reich”). Боевое применение “тридцатьчетверок” началось весной 1943 года. Отмечается, что в основном их использовали в качестве истребителей танков. Действуя из засад и замаскированных позиции экипажи немецких Т-34 принесли намного больше пользы, чем если бы их бросали в лобовые атаки. Помимо этого, выбранная тактика позволяла избежать поражения от огня собственных танков и ПТО. В общем, это и обусловило относительно небольшие потери среди этих танковых батальонов. По состоянию на 4-го июня боеспособными числилось 12 танков и ещё 9 находились в ремонте.

Перед битвой под Курском дивизия “Das Reich” активно получала пополнение – по крайней мере, на 1 мая в составе 3-го танкового батальона снова числилось две роты из 25 трофейных Т-34. Кроме того, во 2-м батальоне четырехротного состава обладал одной ротой тяжелых танков Pz.VI “Tiger” (13 машин). В основе своей дивизия по-прежнему оснащалась средними танками Pz,IV с длинноствольными 75-мм пушками и бортовыми экранами.

Трофейные танки на начальном этапе сражения находились в резерве и были введены в бой только в критический момент, когда срочно требовалось склонить чашу весов в свою сторону. И такой момент настал 12-го июля 1943 года под Прохоровкой. Пытаясь пресечь попытку прорыва группы из 15 советских Т-34 батальона майора П.С.Иванова у колхоза Комсомолец немцы были вынуждены бросить в бой последние резервы. Оборонявшиеся здесь часть дивизии Leibstandart Adolf Hitler вынуждены были отступить, но вскоре им на помощь было переброшено 10 танков Т-34 из состава дивизии Das Reich. Только совместными усилиями танков, пехоты, артиллерии и штурмовой авиации немцам во второй половине дня удалось уничтожить прорвавшиеся советские подразделения. О потерях среди немецких “тридцатьчетверок” не сообщается.

На другом участке фронта, южнее Прохоровки, события развивались совсем иначе. При перегруппировке сил 11-го июля части 89-й гвардейской стрелковой дивизии самовольно оставила позиции, создав в советской обороне брешь. Используя эту ошибку немцы к концу дня заняли село Гостишево. Далее противник применил военную хитрость. Около 2-х часов ночи 12-го июля была собрана механизированная колонна, задачей которой было дальнейшее продвижение в тыл 69-й армии. Поставив во главе колонны 2-го батальона 11-го танкового полка 6-й танковой дивизии трофейный Т-34 и усадив на броню десант пехоты немцам удалось вклиниться в расположение наших войск на 10-12 км. На подходе к селу Рженец они пересеклись с советской колонной танков (вероятно из 96-й тбр) и выгодно используя темноту установили на нескольких машинах мины-“липучки”. После детонации зарядов было выведено из строя не менее четырех Т-34. Село, занятое советскими войсками, немцы также прошли без проблем, но охрана моста оказалась более бдительной. В ходе боя саперам удалось вовремя взорвать переправу, но к 8 часам утра село Ржанец было захвачено немцами.

Другой колонне танков, во главе которой также поставили трофейный Т-34 вышла в расположение учебного батальона той самой 89-й гв.сд. Вот что вспоминал об этой встрече заместитель командира батальона М.Боева (приводится с сокращениями):

“ Марш совершался от передовых позиций, и казалось, ничто не могло вызывать тревогу, однако обстановка настораживала Мы с Рябцевым идем в голове колонны, всматриваясь в непроглядную тьму, прислушиваясь к каждому звуку. Прискакал связной и передал приказ комдива: «Шире шаг!».

Только отъехал связной, как впереди послышался шум моторов. Комбат прислушался:

– Танки. Только чьи они, вот вопрос.

Он тут же послал начальника штаба доложить комди¬ву о танках и приказал командиру головной роты выслать вперед отделение разведчиков. Шум моторов нарастал. Из ближайшей деревни Кураковки доносились тревожные звуки: визжали поросята, кричали куры, захлебываясь лаяли собаки. Грохот танков приближался, казалось, еще непрогляднее становилась ночь. Прибежавший начальник штаба доложил: «Комдив сказал, что в Кураковке могут быть только наши танки».

И все же напрягаем зрение до боли в глазах. Метрах в пятидесяти впереди неясно прорезался силуэт машины. Это была наша «тридцатьчетверка». Головной танк осто¬рожно крался на малой скорости, с открытыми люками. Из башенного люка высунулась голова. «Принять впра¬во!» – послышалось из танка.

Значит, свои. Напряжение сняло словно рукой. Мы пошли бок о бок с танковой колонной, оглядывая пер-вую, вторую, третью «тридцатьчетверку». И вдруг: Все мгновенно повернули головы налево и в двух ша¬гах от себя увидели белые кресты на бортах машин. Горь¬кая догадка молнией пронзила мозг: фашисты в голове колонны пустили изменников Советской Родины — власовцев.

Комбат отскочил в сторону:

– Батальон, к бою! Гранатой, огонь!

Команда потонула в лязге гусениц и взрывах гранат. Рванула фашистскую броню карманная артиллерия, за-строчили автоматы, немецкие танкисты захлопнули люки.

Батальон разворачивался из походного в боевой порядок, занимая позицию на стороне дороги, отбиваясь гранатами.

Ночь тронул ранний рассвет, и теперь все ясно увидели на броне вражеских машин белые кресты и нарисованных хищных зверей…”

В этом повествовании автор немного слукавил. Броня рвалась не только на немецких танках, но и на советских тоже. Причем, используя элемент внезапности, немцы добились большего успеха. В бою были потеряны почти все советские Т-34, а штабу дивизии удалось прорваться из окружения только к утру 12-го июля. Что касается “власовцев”, то тут речь идет о перебежчиках и вольнонаемных гражданах оккупированных территорий, которых сами немцы называли “хиви”. А у нас к армии генерала Власова пытаются причислить всех, кто воевал на стороне немцев с 1941 года, хотя сама РОА был сформирована только в 1944-м и в боях почти не участвовала.

О встрече немецких и советских “тридцатьчетверок” в ту ночь есть и другие воспоминания – с немецкой стороны. В книге Франца Куровски “500 танковых атак”, в главе посвященной танковому асу Францу Бэке, имеется более детальный рассказ о бое у села Ржанец. Если верить этому источнику, то на 10 июля 1943 года 6-я танковая дивизия располагала 46 танками: 5 Pz.II, 17 Pz.III с 50-мм длинноствольными пушками, пять Pz.III со старыми 37-мм орудиями, десять Pz.IV (без указания модификации), два командирских танка, три огнеметных Pz.III Flamm и четыре трофейных Т-34. Перед немецкими танкистами была поставлена задача – овладеть селом Рженец, но сделать это в прямом бою не представлялось возможным. Тогда и было принято решение совершить ночной марш, поставив впереди два трофейных Т-34 под командованием лейтенанта Хухтмана. Как уже говорилось ранее временами немецкие танки шли вплотную с советскими механизированными колоннами, но достичь цели с минимальными потерями помешала случайность – у одной из “тридцатьчетверок” сломался двигатель. После этого произошел бой экипаж Т-34 с советскими пехотинцами, которые смогли в темноте рассмотреть на броне немецкие кресты. Вот как описывает дальнейшие события майор Бэке.

“Впереди шел трофейный Т-34. Я приказал сохранять радиомолчание и не открывать огонь. Мы тихо миновали первую преграду, проехав мимо смертоносных противотанковых орудий, расчеты которых не открывали огонь, приняв нас за своих.

Когда у головного Т-34 возникли проблемы с двигателем, вперед пришлось вывести Pz-IV. Перед нами появился Ржавец. На окраине села стояла колонна Т-34. Они с готовностью уступили дорогу для танков, которые они явно сочли своими, возвращающимися с фронта. Затем появилась танко¬вая колонна, шедшая в обратном направлении.

Лейтенант Хухтман в головном танке насчитал в колонне 22 машины. Они прошли мимо моего под¬разделения практически трак к траку. Но шесть или семь танков вышли из колонны, развернулись и пристроились позади нас.

Я приказал остальным продолжать путь и развернул свои командирский танк, вооруженный лишь макетом орудия, поперек дороги, чтобы вынудить вражеские танки остановиться. Семь Т-34 приблизились и выстроились полукругом вокруг меня.

Я приказал начальнику оперативного отдела вскрыть ящик с кумулятивными зарядами. Потом мы вдвоем вылезли из танка. Мы выскользнули из поля зрения того Т-34, что был справа. Подобравшись к танкам, мы установили кумулятивные заряды на два Т-34 и бросились в укрытие.

В ночи прогремели взрывы. Два Т-34 были выведены из строя. Мы притащили еще два кумулятивных заряда и установили их. Еще два Т-34 были подорваны. Пятый Т-34 был уничтожен одним из моих танков”

И всё же, несмотря на достигнутые успехи, немцы были вынуждены остановить дальнейшее наступление. Ещё один подобный рывок мог привести к тому, что в танковых частях вообще могло не остаться боеспособных танков, так что все утверждения на тему потерь “от 0 до 5 танков” как-то не вяжутся с логикой событий. Более поздний и, что самое главное, более детальный анализ официальных немецких документов показывает, что с 5 по 17 июля танковые части группы армий “Юг” безвозвратно потеряли 191 танк и САУ. Остальные машины, подбитые в бою, но эвакуированные записывались как отправленные в ремонт, так что установить истинные потери немцев в бою под Прохоровкой не представляется возможным. Помимо этого, наша разведка отмечала, что в ночь с 13 на 14 июля немцами с полей сражений было эвакуировано около 200 подбитых танков, в том числе и советских. Непосредственно в ходе сражения под Прохоровкой два танковых корпуса SS потеряли подбитыми и уничтоженными не менее 60 танков. Из них на долю 2-го танкового корпуса (в который входил истребительный дивизион с трофейными Т-34) приходится около 20 машин всех типов.

Кроме дивизии SS “Das Reich” трофейные танки служили и в других подразделениях вермахта. По всей видимости, “новую” технику немецкие боевые части первой линии получали не от хорошей жизни. Основных на то время танков Pz.IV Ausf.G и Ausf.H уже не хватало, а новые Pz.V и Pz.VI ещё только начали поступать на вооружение и страдали множеством “детских болезней”. К примеру, некоторое количество Т-34 весной 1943 года было передано в Pz.Jg.Abt.128 из состава 23 Pz.Div. путь этого танкоистребительного соединения оказался недолгим, но тернистым. После боёв на территории СССР батальон был выведен в Румынию, где в сентябре 1944 года его “тридцатьчетверки” пытались прикрыть отступление своих войск. Примерно в этот же период трофейными танками пополнился 11 Pz.Rgt.6 Pz.Div. – на 26 апреля 1943 года в этом полку имелся только один Т-34, но к 10 июля их количество возросло до 4-х единиц.

В связи с тем, что с осени 1943 года Красная Армия полностью перехватила стратегическую инициативу и поля сражений всё чаще стали оставаться на советскими войсками, поступление целой (или ремонтопригодной) техники сильно сократилось. Согласно официальному отчету, составленному в декабре 1944 года, в немецких частях находилось всего 39 трофейных Т-34. В это количество не входят учебные танки и “тридцатьчетверки” использовавшиеся на различных полигонах. Из указанного количества 29 машин находились в составе Ski Jager Division (по другим данным именуемый 1 Ski Jager Division) куда с марта 1944 поступала основная масса захваченных советских танков.

В январе 1944 года под Краковом было начато формирование специального подразделения Kommandoverband “Jaguar”, основу материальной части которого составили трофейные танки Т-34 оснащенные 76,2-мм пушками. Часть танков, по приказу командование группы армий “Центр”, это подразделение получило прямо с фронта (надо полагать, из числа вновь захваченных трофеев). Остальные поступали с пункта сбора трофейной техники на территории Восточной Пруссии близ города г.Браунеберг (Brauneberg). В команду набрали добровольцев с большим фронтовым опытом, многие из них знали русский язык, некоторые были бывшие советские военнопленные. Каждый солдат получил комплект униформы Красной Армии и частично русское оружие. Основными задачами Kommandoverband “Jaguar”, являлись: разведка, дезинформация и диверсии. Для этой цели на части танков сохранили советские тактические номера, обозначения и камуфляж. О деятельности этого подразделения известно не очень много. В конце 1944 года Kommandoverband “Jaguar” передали в подчинение командованию группы армий “Юг”, а спустя год уцелевшие танки участвовали в неудачной попытке немецкого контрнаступления под Бупапештом. Вероятно, тут и нашли своё конец трофейные Т-34, среди которых к тому времени числилось несколько танков с 85-мм пушками.

По официальным данным, на январь 1945 года в частях вермахта числилось всего 49 трофейных “тридцатьчетверок” (29 из них принадлежали 1 Ski Jager Division), хотя фактически количество танков было несколько большим. На завершающем этапе боевых действий немецкие Т-34 использовались для обороны Рейха. В частности, их можно было встретить на территории западной части Польши и в Восточной Германии.

Часть подбитых Т-34 немцы не брезговали использовать в качестве ремонтно-эвакуационных машин. С них снимали башню вместе с орудием и часть военного оборудования, заваривая башенный вырез листом брони. Как правило, курсовой пулемет ДТ оставлялся. Сколько именно имелось у немцев таких БРЭМ сказать невозможно. В ряде случаев они вообще нигде не учитывались или проходили по документам в графе общего количества вспомогательной техники. В вермахте такие машины обозначались как Berge T-34.

Можно достоверно утверждать, что несколько БРЭМ на базе Т-34 успешно эксплуатировались на Восточном фронте вплоть до конца 1944 года, где не было проблем с запасными частями. Впрочем, из-за нехватки техники, несколько Berge T-34 были переброшены во Францию. По крайней мере, один снимок такой машины имеется в книге Дидье Лодью “Мейс” (Didier Lodieu “La Massue”), где она сфотографирована в районе города Trun-Mont-Ormel, захваченная польскими или британскими солдатами.

По отзывам немецких танкистов, несмотря на все недостатки, “тридцатьчетверки” были хорошими машинами и при грамотном использовании могли нанести большой урон противнику. Например, немецкий танковый ас Эмиль Зибольд (Emil Seibold), воевавшие в составе 3 SS Pz.Abt. на трофейном Т-34, с июня по август 1943 года записал на свой счет (по немецким данным) 23 советских танка. Всего за ним числилось 69 (по другим данным – 65) уничтоженных танков, но последние полтора года он воевал уже на Pz.VI “Tiger”.

А теперь немного экзотики. Ходовая часть “тридцатьчетверки” годилась не только для использования в качестве основы для танка. Как показала практика, данное шасси хорошо подходило под установку орудий более крупного калибра. Советские конструкторы начали с гаубицы М-10, создав самоходное орудие СУ-122, и достигли апогея качества в 1944 году, выпустив противотанковую самоходку СУ-100.

Примерно по такому же пути пошли и немцы. Вплоть до 1943 года об этом если и задумывались, то только на уровне проектов. Зато после разгрома под Сталинградом и Курском вопрос использования трофейной техники встал необычайно остро. По наиболее достоверным данным в начале 1944 года один Т-34 был подвергнут переделке. С танка сняли стандартную башню и установили открытую сверху рубку с круговым вращением, в которой устанавливалось четыре 20-мм зенитных орудия Flak 20 L/115. Самоходка получила название 2cm. Flakvierling auf Fahrgestell T-34(r), но также использовалось Flakpanzer T-34(r). Второй вариант предусматривал монтаж одной 20-мм зенитной пушки Flakvierling 38 также в рубке с круговым вращением. Эти самоходки использовались в составе Heeres Panzerjaeger Abteilung 653 на Восточном фронте в начале и середине 1944 года.

Некоторое время назад появилась фотография ещё одной зенитной самоходки на основе шасси Т-34. Судя по всему, с трофейного танка Т-34 образца 1941 года демонтировалась башня, а на освободившемся месте ставили трехствольную 20-мм зенитную установку в общем блоке. В отличии от варианта 1944 года возможности горизонтального наведения пушек отсутствовала. Дата фотоснимка не установлена, впрочем, как и его подлинность.

Не менее интересным выглядит вариант установки на Т-34 зенитного орудия FlaK 36 калибра 88-мм, но это не более чем фантазии современных любителей бронетехники и альтернативной истории. Между тем, в зарубежным изданиях и интернет-форумах можно встретить утверждение, что один прототип такой машины, на шасси “сталинградского” Т-34, был построен в апреле 1945 года и направлен в состав Kampfgruppe Kienast, которая воевала в Восточной Саксонии. Впрочем, единственное фото, которое якобы подтверждало существование такой САУ, оказалось подделкой…

Между тем, башни от Т-34 различных серий использовались в том числе для бронепоездов, наиболее известным из которых был Panzerzug 52 “Blucher”. В период с начала 1942 по вторую половину 1944 года на одном из его броневагонов устанавливались башни от “сталинградского” Т-34 и раннего Т-70. По всей видимости, опыт был признан удачным, поскольку модернизацию Panzerzug 52 провели только в октябре 1944 года в Тильзите (установлена башня от Pz.Kpfw.IV Ausf.H), после чего до 21-го марта 1945 года этот бронепоезд пытался сдерживать советские войска в Восточной Пруссии.

Также не ленились немцы делать из подбитых Т-34 довольно добротные бронеплощадки. Для этого с “тридцатьчетверок”, у которых вышла из строя ходовая часть или силовая установка.

По меньшей мере один Т-34 производства СТЗ (с характерным “подбородком” маски орудия) стал трофеем итальянцев и был включен в состав 3-й подвижной дивизии (3. Celere Divison Amedeo Duca d’Aosta). Дата, когда был захвачен данный танк, как и период его использования точно не определены. Судя по сохранившимся документам трофейный Т-34 некоторое время применялся в качестве командирского танка, но летом 1942 года он всё же пошёл в бой и был потерян при невыясненных обстоятельствах. Кроме того, по меньшей мере ещё один трофейный Т-34 использовался как мишень для проверки бронепробиваемости 47-мм противотанковых снарядов. Также имеется информация, что в 1943 году немцы укомплектовали несколько собственных трофейных Т-34, находившихся в Словакии, итальянскими экипажами.

Весьма ожидаемо трофейные Т-34 появились в составе армии Финляндии. Первая “тридцатьчетверка” была захвачена осеню 1941 года во время наступления под Ленинградом. К 1944 году общее количество захваченных у РККА танков этого типа составляло 7 машин, включая три, которые приобрели у Германии. В финской армии они получили название “Sotka”. Как показала практика, финские танкисты не обладали достаточным опытом действий в боевых условиях, что привело к потере значительно части танкового парка во время советского наступления летом 1944 года. Правда, за это время было захвачено несколько Т-34-85, из которых по крайней мере один удалось вернуть в строй. Две уцелевшие к перемирию машины эксплуатировались до 1961 года, после чего они были переданы в танковый музей г.Парола.

Незначительное количество Т-34 использовалось в частях венгерской и румынской армий, а также в Русской освободительной армии генерала А.А.Власова.

В рядах союзников

Использование танков Т-34 армиями антигитлеровской коалиции

Весьма интересно сложилась судьба танков Т-34 полученных Народно-Освободительной Армией Югославии. Ещё в июне 1944 года И.Б.Тито договорился с англичанами о формировании 1-й танковой бригады, в состав которой включили легкие танки М3А1 и М3А3, а также бронемашины АЕС Mk.II. Югославы рассчитывали получить более тяжелые М4 “Sherman”, но в этой просьбе им было отказано. Зато советская сторона оказалась более щедрой.

Решением ГКО СССР от 7-го сентября 1944 года на полигоне Тосницкое под Тулой было выделено 16 танков, на которых проходили обучение 600 югославских танкистов. В бой эти экипажи пошли уже на танках Т-34-85, однако и на более старых машинах югославам тоже довелось повоевать. В ходе боёв за освобождение своей страны партизанским формированиям пришлось встретиться с трофейными танками Pz.Kpfw.743(r), которыми была оснащена 5-й полицейская рота (5.Verstarkte Polizei-Panzer-Kompanie) дислоцированная в Триесте. Подготовка немецких танкистов оставляла желать много лучшего, поскольку рота потеряла шесть машин, из которых две были подбиты, а другие четыре немцы просто бросили. Два отремонтированных Т-34 были введены в состав 1-й танковой бригады и воевали до полной капитуляции немецких войск и их сателлитов.

В послевоенный период восстановленные танки использовались для обучения экипажей, а в 1946 году было даже заказано 10 новых орудий для ремонта оставшихся танков и бронекатеров, одновременно передав старые “тридцатьчетверки” во 2-ю танковую бригаду. В начале 1950-х гг. их отправили на полигон, превратив в мишени, и впоследствии разделали на металл. Сохранился только один Т-34 с 76,2-мм пушкой, который сейчас выставлен в музее Отечественной войны армии Республики Сербской (Баня Лука, Босния и Герцеговина).

С июля 1943 года по январь 1945-го Войско Польское получило 118 танков Т-34, главным образом с завода “Красное Сормово” и ремонтных предприятий. На момент окончания боевых действий в Европе в различных польских воинских частях (1-й танковой бригаде. Офицерской танковой школе, 3-м учебном танковом полку и др.) имелось 62 танка этого типа. Некоторое количество этих машин переоборудовали в БРЭМ и эксплуатировали еще в 50-х годах.

Небольшое количество Т-34 было также передано чехословацкому танковому батальону под командованием подполковника Густава Кратки, который был сформирован на территории СССР в период с мая по сентябрь 1944 году. Первоначально в него входила рота “тридцатьчетверок” и две роты Т-70. Первые 5 Т-34-76 принятые 4 сентября 1943 г. были с завода № 112 “Красное Сормово” и имели номера машин 3080059, 3080425, 3080475, 3080476, 3081340. Еще 5 были получены из Тамбовского ТВЛ, номера машин: 21227, 34270, 212906, 210101, 34277. Все танки были с шестигранными башнями. В конце месяца все танки получили индивидуальные названия: “Zizka”, “Janosik”, “Пiткарпатський партизан”, “Sokolovo”, “Lidice”, “Lezaky”, “Kapitan Jaros”, “Бахмач”, “Зборов”, “Praha”.

Боевое крещение батальон принял 5-го ноября 1943 года под Киевом. В период до января 1944 года батальон добился значительных успехов, потеряв при этом три танка с номерами 212906, 3080476 и 3081340 в боевых условиях, и ещё один танк с номером 3080425 утонул в р.Верхний Тикич. Для вополнения потерь советская сторона передала Т-34 с номерами 310356 и 3113672, но уже с этого времени батальон находился на переформировании и его танки были переданы советсикм частям. “Тридцатьчетверки” с 76,2-мм пушками, оставшиеся в количестве 2 едниниц (3080475 и 311367, по другим данным это были танки 310356 и 201276) использовались только для обучения личного состава. В апреле 1944 года чехословацкому батальону передали ещё два Т-34 (064109 и № 34470) для учебных целей, которые были списаны после войны.

aviarmor.net